Когда-то фордовский завод Rouge был одним из самых крупных в мире. На строительство промышленного гиганта, занимающего площадь в 8 с лишним кв. км, ушло 10 лет. На заводе, имевшем собственные сталелитейный завод и электростанцию, производилось все, что только нужно для создания автомобиля: от стекла и резиновых элементов до краски. На его территории был даже цементный завод. Rouge был фактически промышленной автономией, размеры которой вполне соответствовали дерзости и амбициям как компании Ford, так и Америки в целом.
Электростанция сохранилась, а вот сталелитейный завод теперь принадлежит российской «Северстали». Здание постройки 1917 года почти полностью разрушено, не исключено, что его вообще скоро снесут. Стеклянные фасады разбиты и покрыты грязью. Картина вызывает тяжелое ощущение постиндустриальной разрухи.
Все это является следствием того положения, в котором находится сама компания: когда-то революционная и всемогущая Ford Motor Company сегодня пребывает на грани краха, не сумев угнаться за темпами, которыми развивается мир. Впрочем, у Rouge есть много новых хороших зданий со сверкающими окнами, с висячими садами, есть современный малярный цех – это по-прежнему крупнейший промышленный комплекс Ford.
Получится или нет?
Именно здесь собирают концептуальный Ford Interceptor, автомобиль, который несет с собой новое будущее для компании. Этот заднеприводной седан, являющийся опорой американского автопрома, должен показать, на что способен Ford сегодня.
Хотя завод приобрели русские, но Interceptor сконструирован под руководством британца, директора по дизайну американского подразделения Ford Питера Хорбери, который при создании Interceptor ориентировался на Ford Galaxie, большой седан родом из 1960-х.
Full Size
Galaxie представлял собой то, что в Америке принято называть full size. Interceptor, несмотря на выдающиеся ширину и длину, меньше и построен на более компактной платформе.
«Он только создает впечатление большого автомобиля, на самом деле он не больше E-класса», – говорит директор по стратегическому проектированию Ford Фримен Томас. Все относительно, конечно, потому что это Америка, но такие уловки, как несуществующий передний свес и удлиненный задний свес визуально увеличивают габариты Interceptor.
Томас подчеркивает, что Interceptor – суть Америки, а ездить в этом автомобиле все равно, что участвовать в съемках вестерна. «Мы здесь в Америке соскучились по таким вещам».
Это видно. Автомобили вроде Chrysler 300C продемонстрировали, что заднеприводные седаны, с некоторой сумасшедшинкой в дизайне, имеют все шансы на успех. Тем не менее на фоне героя нашего сегодняшнего рассказа 300C выглядит как Morris Marina.
Мотор и подвеска
Более того, он звучит как Morris Marina. Чтобы завести его, нужно нажать на переключатель в потолке, а затем кнопку под центральной консолью, после чего 5-литровый V8, потомок славных гонщиков, пробуждается к жизни. Громкий мотор издает какие-то лающие, кряхтящие и свистящие звуки. Вместо нежных трелей, которых ждешь от V8, он производит тяжелый металлический и злобный гул.
Благодаря «квадратному» рулевому колесу (подобное было у Austin Allegro) в салоне довольно необычно. Но в нем создается ощущение кокона, капсулы, от которого Audi TT (Томас приложил руку и к этому автомобилю) так удачно избавилась.
Подвеска любого концепт-кара являет собой само совершенство, чтобы окончательно запудрить мозги испытателю. Забудьте о развороте с невозможно малым радиусом, о бесполезных маленьких зеркалах и о том, что окна не опускаются, – а это уже вопрос жизни и смерти, когда температура воздуха достигает «красной зоны». В таких автомобилях главное – это впечатление, и наше впечатление таково: это мускулистый, импозантный и энергичный автомобиль.
Производство под большим вопросом
В компании заявили, что просто используют большинство решений для других моделей. Впрочем, понятно, зачем вообще делать большой заднеприводной седан в то время, когда все обратили свое внимание на более легкие, чистые и дешевые автомобили. Странный вид и ноль внимания на вопросы экологичности поставят Ford в еще более затруднительное положение. Более того, 5-литровый V8 не сулит ничего хорошего, даже если он будет работать на этаноле.
Но если перевести концепт в реальность, а также учесть дальновидные инвестиции в качественную сборку конечного продукта, любой вариант Interceptor должен быть успешным. Тем более что он станет основой для нового Mustang и нового семейства заднеприводных автомобилей (см. врезку).
И неважно, что Европа его не увидит. Важно, что он вообще появился. Потому что если страдает американское подразделение Ford, то остальные ветви компании – Jaguar, Land Rover, Volvo и Ford of Europe – это чувствуют. Такой автомобиль требует тщательно продуманной политики, результатом которой станет спасение всей компании.
