Требование установить в машине дополнительное противоугонное устройство может считаться злоупотреблением со стороны страховщика. К такому выводу пришел Верховный Суд РФ. В своем очередном обзоре судебной практики (п. 6 Обзора судебной практики ВС РФ № 1, утв. Президиумом ВС РФ 16 февраля 2017 г.) суд разъяснил ситуацию.
Суть истории
11 декабря 2014 года гражданин Б. застраховал автомобиль по КАСКО, указав среди рисков «угон» и «хищение». При этом в одном из пунктов полиса было указание установить в автомобиле дополнительное противоугонное устройство. Сам страховой договор по риску «хищение» вступил в силу только с момента активации договора на обслуживание поисковой системы.
4 февраля 2015 года автомобиль страхователя был похищен, заведено уголовное дело. Гражданин Б. обратился в страховую компанию, но та отказала в выплате возмещения, поскольку автомобиль был оборудован лишь штатным противоугонным устройством. Претензию страхователя страховая компания также оставила без удовлетворения.
В исковом заявлении Б. отметил, что просит признать пункт правил страхования об установке второго противоугонного устройства недействительным. Также истец просил взыскать со страховщика страховое возмещение, проценты за пользование чужими денежными средствами, компенсацию морального вреда, штраф и судебные расходы.
Химкинский горсуд Московской области жалобу истца не удовлетворил. В заключении было сказано, что неустановленная поисковая спутниковая система — недобросовестное действие истца, и отказ в страховой выплате обоснован. С решением суда согласилась и апелляция. Гражданин Б. обратился в ВС РФ. В определении СК по гражданским делам ВС РФ от 2 августа 2016 г. № 4-КГ16-18 было сказано, что страховщик обязан выплатить страховое возмещение и может отказаться от него лишь в случае:
воздействия ядерного взрыва;
радиации или радиоактивного заражения;
военных действий, а также маневров или иных военных мероприятий;
гражданской войны, народных волнений всякого рода или забастовок, если законом или договором не предусмотрено иное (п. 1 ст. 964 Гражданского кодекса).
Также страховую выплату компания может не платить, если доказан умысел страхователя (п. 1 ст. 963 ГК РФ), но таковой установлен не был, и ни одна судебная инстанция на него не ссылалась.
Также страховой договор вступает в силу с момента уплаты первой страховой премии или взноса, если в самом договоре не указано иное. В полисе страхователя, как сказано выше, были указаны особые обстоятельства вступления в силу полиса: пункт по риску хищения активировался с момента предоставления договора на обслуживание указанной в нем поисковой системы. При этом другой пункт полиса противоречил указанному. В нем было сказано, что договор действует с 11 декабря 2014 года до 10 декабря 2015 года без каких бы то ни было оговорок. Страховую премию гражданин Б. оплатил целиком.
В связи с вышесказанным ВС РФ установил, что нижестоящим судебным инстанциям следовало установить, можно ли рассматривать приоритетность вступления в силу пункта о «хищении» над пунктом о сроках действия всего договора. Согласно п. 1 ст. 10 ГК РФ, гражданские права истца не могут быть ущемлены, если кто-либо пытается действовать в обход закона или злоупотребляет правом. Именно такая ситуация складывалась для гражданина Б. в данном случае.
Кроме того, в суде отметили, что договор можно признать договором присоединения: его условия определены страховщиком в стандартных формах и могут быть приняты истцом не иначе как путем присоединения к предложенному договору в целом.
Этот факт дает страхователю возможность требовать расторжения или изменения договора, если он содержит явно обременительные для него условия. От таких условий страхователь может отказаться, если участие в них для него явно неудобно.
В итоге суд заключил, что оспариваемое условие договора могло быть навязано гражданину Б., а суды нижестоящих инстанций это не установили. В итоге дело было направлено на новое рассмотрение.
Роман Золотарёв
